ХОЧУ УВИДЕТЬ КРАСНУЮ ШАПОЧКУ «НАОБОРОТ»

фамилия, имя: Зои Идальго; возраст: 25-27 лет.

reverse 1999 tuesday

«Мама».

Когти щёлкают по древесной коре. Она видит как приоткрывается пасть с кривыми зубами, а голова, усеянная рогами-отростками и покрытая длинной, спутавшейся, немытой шерстью покачивается, словно баранья. Из сипения и рычания вырывается всего одно слово, хотя она не уверена, что пасть этого чудовища вообще способна извергать хоть какую-то человеческую речь. Ей хочется разрыдаться, когда чудовище смотрит на неё своими тёмными глазами-бусинами, и в глазах этих: нежность, любовь и голод.

Она молода и прекрасна. Многочисленные кавалеры жаждут получить её расположение, а другие — менее удачливые девушки — плюются за её спиной ядом. Ей хочется всего и сразу, а в уме она лелеет мечты о том, что может быть, однажды, её детям удастся породниться с королевской семьёй. Несмело она думает и о том, что и ей самой удастся нечто подобное, но когда она встречает лорда Сайласа Лундина — старшего сына графа Лундина — то все эти мечты сами собой уходят на задний план.

Её любовь не знает ни границ, ни рамок. А в тот момент, когда Сайлас отвечает ей взаимностью, она понимает, что не была так счастлива ещё со времён самого раннего детства. Она выходит замуж с улыбкой на устах, понимая, что ей несказанно повезло: ведь в отличие от множества других знатных девушек она получила возможность заключить брак не по расчету, а по любви. Она собирается одарить Сайласа множеством детей, чтобы его род множился и рос. Она мечтает, чтобы её многочисленные дети возвеличили дом Лундин.

Она гладит свой увеличившийся живот ладонью и мысленно готовится к родам. Они с Сайласом договариваются, что назовут первенца Аланом, если это будет мальчик или Эльзой, если всё-таки родится девочка. Она счастлива, хоть и отчаянно боится материнства, и молится всем богам о том, чтобы её ребёнок родился чудовищно здоровым. Вот только не Семеро откликаются на её мольбу.

Безлунной ночью, когда серые облака провисают над землей, почти задевая шпили замка, она чувствует боль. Поначалу ей кажется, что это схватки — крайне преждевременные, судя по всему — но через какое-то время боль начинает стихать и тело её успокаивается. И тогда она чувствует: чувствует что способна на вещи, о которых раньше ей было жутко даже помыслить.

Она чувствует, как плод шевелится в утробе и всю её охватывает необъяснимый ужас, скорбное понимание: то, что она носит в своём чреве не должно появиться на свет.

Этот страх мучает её несколько недель, покуда наконец не приходит срок. А когда повитухи извлекают это из неё, её захлёстывает воем и криками. Всем, кто видел этот плод запрещено о нём говорить — но говорят они не потому, что послушны запрету, а потому что свято верят, что тогда на них падёт проклятие. Такое же, как — по их мнению — постигло её.

Она возвращается в родной дом — опустошённая, тихая и несчастная. Она прячет своё стремительно растущее дитя в сторожке во владениях своей семьи, в глубине леса. Она приходит к нему время от времени, захлёбываясь страхом и рыданиями, чувствуя, что её новая госпожа — Сущность — не даст оборвать эту связь.

«Мама» — изрекает огромное чудовище, не способное ни на что кроме этих нескольких слогов. И она понимает, что ему не хочется ничего так сильно, как отведать её плоти.

связь: гостевая.

ХОЧУ УВИДЕТЬ ЗАРЮ НА ЗАКАТЕ

фамилия, имя: Стефан Ренквист возраст: 56 лет

dishonored daud

🙶 То ли рычат львы императора,
То ли мотор ревёт за стеной.
Если здесь брат убивает брата —
Брат мой, явись за мной.

После двух мертворожденных детей леди Элоди отказывалась отпускать своего не первенца, но живого сына. Она не подпускала к нему ни кормилиц, ни нянек, взращивая наследника Драконьего Уступа у собственного подола. Кто-то думал, что супруга виконта Орестеса сходит с ума: отданная не аристократу, а форменному варвару на крылатом звере верхом, она, должно быть, утратила рассудок от своей незавидной судьбы. Растить детей в окружении десятков кровожадных тварей, огнедышащих и ядовитых – какая женщина захочет такой участи для своих отпрысков? Элоди думала, что более не понесёт дитя. Боялась, что новорожденный мальчик, пусть и здоровый, так и останется единственным ребёнком, которого она подарит милорду Ренквисту. Боги, которым неустанно молилась Элоди, милостивы. Боги подарили ей шестерых.

Мальчика назвали Стефан, и с самого детства он прекрасно знал, для чего появился на свет – с возрастом взять на себя бразды правления Домом и не уступить никому из предшественников. Напротив, в чём-то оказаться лучше. Мать привила ему любовь к Семерым, которая по мере взросления стала неотъемлемой частью личности молодого лорда Ренквиста. Стоит признать, что в рамках обязанностей своего титула Стефан действительно преуспел и оправдал все надежды, но и отрицать очевидное нельзя – он совершенно не такой, как его братья, сестры или отец. И Стефан своим отличием от неотёсанных вивисекторов гордится. Стефан родился под счастливой семиконечной звездой и Боги, определённо, уготовили ему свой, особый путь. В этом его сила и слабость одновременно – в вере, что высшим силам есть хоть какое-то дело до смертных.

Стефан прекрасно разбирается в теоретической вивисекции. Сколь бы отличным его не считали, никто не осмеливался сказать этого вслух, ведь для высокого общества он стал желаемой, удобной альтернативой своему отцу. Многие, даже члены семьи, единогласно сходятся во мнении, что он пустит род Ренквистов по ветру, как только возьмёт бразды правления в собственные руки. Как минимум, об этом говорило отсутствие виверны: пока весь молодняк виконта Орестеса летал на крылатых чудовищах, Стефан причаливал к берегам Осты на корабле под знамёнами своего Дома. И ни сколько не стыдился того, что крылатый по праву рождения ходит по земле. Всему своё время: право заслужить уважение у собственных родственников лорд Ренквист получил только в тридцать лет. Сестры и братья привыкли добиваться своего потом, кровью, противостоянием. Они смотрели вивернам в пасть и были готовы умереть за возможность их оседлать. Стефан умнее. Стефан считает, что созданные их предком существа должны уважать своего творца, а не быть его верными соратниками.

Пурпурно-розовую самку звали Зарёй. Грозное чудовище когда-то принадлежало его прадеду, и с тех пор никто так и не решился сесть ей в седло. Виверне было больше ста тридцати лет – своего седока Заря старше на целый век. «Подвид отличается агрессией, мой лорд, — говорил ему мейстер Уступа, когда Стефан изучал кровавую войну меж герцогствами столетней давности, — в битве её сильно ранили, поэтому она слепа на один глаз». Стефан решил, что это не проблема – это знак. Виверны, как и драконы, способны пережить историю цивилизации от её начала до самого ужасного конца. Ему советовали присмотреться к более молодому зверю и воспитать его самостоятельно, под свой норов. Стефан к замечанию был спокоен. От части, даже согласен – в годы благоденствия ответ лорда порядком напугал учёного. «У Зари есть преимущество перед молодыми особями, мейстер Байон – она видела войну».

Свою первую невесту, Умбру, лорд возил на Север верхом на могучем звере. Едва ли кто-то из ныне живущих помнил её – разве что, только вечная мерзлота? Умбра подарила Стефану двух сыновей, и один из них оказался калекой. Это смешно, когда твои братья и сестры – ровесники твоим детям. Это смешно, когда твоя родная тётка – моложе тебя самого. Последнее, что хотел вызывать Стефан у лордов Дагорта – это смех. Когда Гектор слёг под тяжестью болезни, смех в замке звучать перестал. Когда виконт заболел, остров погрузился в безмолвие. Когда следом за отцом Стефан потерял супругу, он стал практически сед, но верил, что на этом Боги прекратят его испытывать.

Когда его первенца убил заклеймённый, Стефан не плакал – не положено. Не плакал, но крик Зари с высоты небес, кажется, слышал весь остров. Стефан не глуп. Стефан отличается от Ренквистов, вот только это не меняет очевидного факта – по их жилам течёт одна и та же кровь.

дополнительно:

● Перед вами во всём своем великолепии — лорд Стефан Ренквист, наездник виверны и будущий виконт Драконьего Уступа;
● Прототип Стефана — Станнис Баратеон. Чёрно-белый взгляд на вещи, справедливость всегда справедлива, нет тёплых отношений с семьёй. Их отличие в том, что Стефан — крайне религиозен. Не до больного фанатизма, который туманит ему рассудок, но в достаточной мере, чтобы считать Семерых основой всего сущего. Узрев купол над Дагортом после катастрофы, в своей вере лорд Ренквист лишь укрепился;
● Укрепила его набожность и трагедия — старшего сына Стефана, Гаспара, убил заклеймённый. Он остался без наследника, здорового телом и разумом. По всем законам, вотчина Ренквистов должна отойти @Hector Rehnquist — но Стефан настолько не желает подобного расклада, что женился второй раз, на младшей сестре своей почившей супруги;
● Стефан — не фанат виверн, но фанат древности и предназначения, уважающий дело своих предков. Он знает всё о вивернах, но едва ли рискнёт пожертвовать собой ради сумасбродства, которым тешат себя его братья и сестры-вивисекторы. Он не укрощает — подчиняет. И не приемлет другого отношения к тем, над кем стоит;
● Это не отменяет факта, что Стефан — всё ещё наездник. Он не подпустил к вивернам своих детей, опасаясь, что первенец-Гаспар погибнет, а и без того слабый здоровьем Гектор просто не сумеет вовремя спастись. Увлечение детей монстрами доводило его до белого каления — те редкие разы, когда он действительно мог позволить себе открытое проявление гнева;
● Однако это не помешало оседлать ему самую старую из существующих виверн. Сейчас ей 164 года, она вполне себе боевая тварь, хоть и старушка. Слепа на один глаз и даже пережила крайнюю войну на острове. Стефан не из любителей летать для души, но ремесло обязывает, старухе надо разминать кости и крылья;
● Стефан, сколько бы не был противен многим, обладает хорошими лидерскими качествами. Не интересующийся выводом виверн, он посвящал себя дисциплинам куда более важным для достойного управленца — политике, стратегии и тактике, тонкостям дипломатии, экономике. Отец Ренквистов ещё жив, но Стефан уже некоторое количество лет занимается всеми административными и социальными вопросами Драконьего Уступа. Не-намёк, но пасть своему Дому он не даст;
● Стефан знает про наличие клейма у Таддэуса. Стефан хотел его убить, но на его долю выпало немало утрат — погубить собственного брата он так и не смог, посчитав изгнание достаточной альтернативой. В конце-концов, если внимание на Тэдда обратит церковь, к его гибели он не приложит руку;
● В семейном покеболле есть все и даже больше — ждём тебя и Янниса;
● Стефан являлся участником религиозной войны в Сонме с 494 по 497 год — с момента вмешательства Дагорта и вплоть до победоносного окончания конфликта. Естественно, отправился он туда верхом на своей виверне и, возможно, в компании небольшого отряда вивисекторов Дома на дрейках и вивернах более мелких подвидов. Сонма оставила не только шрам на его лице, но и надломила что-то внутри. Именно по примеру своего отца Гаспар Ренквист избрал для себя не путь наследника, а путь инквизитора, в результате чего был жестоко убит.

связь: для начала — гостевая.

Отредактировано Thaddeus Rehnquist (2025-08-29 16:13:46)

ХОЧУ УВИДЕТЬ ЗЕРКАЛЬНУЮ КОПИЮ

фамилия, имя: хугинн ритц; возраст: 35 лет.

marvel comics marc spector [moon knight]

For Hugin I fear lest he come not home,
But for Munin my care is more.
[indent]Детство не щадит слабых, тех, чьи ноги не поспевают за темпом игр, чьи руки не могут удержать в руках общую безделушку – Хугинн успевал за обоих. Он из терпимых, из мягких и железных одновременно. Никто не учил Хуги заботе о ближних, но он научил себя сам – пиком подросткового бунта становится попытка вытащить немощную сестру-близняшку прочь из рутины. Ему хватит силы рук перетащить её через окно, долго таскать по дворам и улицам, просто чтобы чувствовать себя лучше. Перестать чувствовать вину. Впрочем, вина взаимна. Близнецы в равной степени чувствую себя виноватыми перед друг другом, но ни слова не говорят. Всё дело в вечных уступках, попытках загладить несуществующую вину.

[indent]Хугинн и Мунинн никогда не должны были быть так близки, разделённые не только разными физическими способностями, а и банальным желанием отца семейства. Но всё, что с ними случилось, было вопреки желаниям старика. Хуги плохо читал – Муни перечитывала сказки ему в голос перед сном; Муни не могла бегать – Хуги научился таскать её на плече. Исключительная детская взаимность вытесняла прикрытую нотку ненависти. Они делали всё вместе, делили неказистую судьбу «удачного» и «неудачного» ребёнка. И это могло бы продолжаться вечно, если бы не пришлось время взрослеть. Хугинн довольно быстро нашёл своё призвание в деле военном. Что, если одним днём он сможет защитить всех, кто в этом будет нуждаться?

[indent]Глупые надежды, мечты о великом и светлом – присуще всем детям. Хугинн всегда воображал себя героем, защитником сирых и убогих, невообразимой фигурой на белом коне. Прямо как в сказках. Реальность же оказалась куда сложнее. Служба – это всегда непросто. Кровь, пот и слёзы – то, что в сказках не описывают, но что непременно тянется красной линией через всю жизнь гвардейца. У него дел невпроворот, в которых он находит немного времени, чтобы посетить сестру в Коллегии. И, честно, положение дел его огорчает. Когда имеешь дело со смертью, то заприметить её в родных чертах куда проще. Вина снова колет под правым ребром, но ничего сделать с ней он больше не способен.

[indent]Ведь солнце должно когда-то начать светить на них снова, не так ли?

[но Мунинн уже не верит в солнце. Она видит, как оно отражается в холодном стекле лаборатории, как его свет теряет тепло, проходя сквозь пыльные шторы её кабинета. Слишком тусклый, слишком далёкий. Она не говорит Хугинну, что дни стали короче, что ночь словно разрастается внутри неё, заполняя пустоту между рёбрами. Она улыбается, когда он приходит, и делает вид, что всё хорошо. Разве можно сказать правду тому, кто всю жизнь пытался тебя спасти?]

Ему нужно верить, что солнце ещё взойдёт. А она просто смотрит, как тени медленно удлиняются.

связь: маякните в гостевую, я заберу.

Отредактировано Muninn (2025-04-02 17:14:45)

ХОЧУ УВИДЕТЬ БАЛАНС И ХАОС

фамилия, имя: Хизерис и Яннис Ренквист; возраст: обоим по 27 лет.

dragon age hawke (female & male)

�� — жуткие твари... — вы про его драконов или детей?..

Мать умерла, когда им было по пять лет – и престарелый виконт больше не рискнул жениться. Губить жизнь молодой девице браком со стариком Орестесу не хотелось. После он, конечно, пожалел: если с мальчиком проблем не должно было возникнуть, то с девочкой старика ждали сплошные беды. В качестве достойного примера у Хизерис не было даже старшей сестры – ну, по крайней мере, ей все выставляли Дамарис в худшем свете, чтобы она, отведите Боги, не рискнула повторить опыт беглянки-изуверки. Нянька только и делала, что рыдала перед виконтом и просила прощения: сегодня Хизерис сбежала драться на мечах и всем наврала, что ей отец разрешил; Хизерис звучала крайне убедительно, и братья ей поверили – ну, или сделали крайне уверовавшие лица. Ночью Хизерис слёзно просила приставленного к покоям стражника отпустить её в нужник. Аргумент для нежного мужского слуха в виде переполненного ночного горшка оказался нестерпим – с виверны девочка слезла только под утро.

Пока братья девочки хохотали, оббивая ладони о коленки (потешно же, ну?) отец негодовал – как и самый старший из Ренквистов. Хизерис и Яннис вместе делили утробу матери, вместе появились на этот свет с небольшой разницей – и она хотела идти с ним плечом к плечу до самой смерти. Мешал только пол, мешали обязательства – любая знатная особа обязана выйти замуж и дарить супругу наследников. Хизерис этого, в общем-то, не отрицала и неприязни к своему женскому началу никогда не испытывала, но перспектива покинуть родной дом внушала ей тоску – и справлялась девочка с этим чувством бунтом.

Даже виверны, на которых они летают, родились вместе: здоровенное яйцо близнецы разрыли руками из дерьма и тащили вместе демонстрировать отцу. Братья снова хохотали, оббивая ладони о колени, а Стефана, кажется, едва не стошнило от запаха. Внутри скорлупы редко бывает два зародыша. Парис и Тэристис советовали им не строить воздушные замки заранее, ведь один детёныш, если не оба, может оказаться мертвым. Близнецы пылинки с него сдували, иногда вивисекторы находили их у брюха чёрной виверны, которая высиживала находку детей – и сторожила человеческих с той же ретивостью, с какой берегла кладку. Тогда виконт решил, что отделять девочку от мальчика полностью – бесполезно. Только если садить под замок и до расцвета не выпускать за пределы комнаты, а это, конечно, неправильно.

А растить леди рядом с братцем-варваром – правильно?

Яннису можно было всё, что нельзя было ей: шалаться по борделям, брать в руки оружие и надевать доспехи, заниматься вивисекцией в любом направлении. У младших сыновей любого Дома выбор небогатый, и Яннис бы с великой радостью посвятил себя службе королю, если бы честь значила для юноши больше свободы и риска. К счастью, отец не выдал её замуж сразу, как стукнуло четырнадцать: Хизерис смогла растить своего виверна наряду с братом и приручать, что вылилось в верность существ, превосходящую собачью. Правда, уже через два года откладывать вопрос с браком было никак нельзя: виконт чувствовал приближение болезни, да и возраст не позволял ему тянуть и умереть до того, как все дети будут пристроены – особенно своенравная Хизерис. Год от года тяга к семейному единству росла в Орестесе всё сильнее после утраты уважаемой супруги. Пусть их отношения нельзя было считать красивой повестью о любви, Элоди подарила ему шестерых детей и всегда скрашивала одиночество – даже после оскорбительной измены.

— Его семья занимается добычей драгоценных камней. Будешь ходить в украшениях с головы до ног, — увещает виконт девушку в окружении братьев за семейным ужином тоном будничным и спокойным. Словно обсуждался не брак, а дружеский заграничный визит, — хоть в зубы вставляй. И он готов вложиться в содержание твоего виверна – можешь взять Харума с собой, семья видит в этом свою выгоду.

Яннис сидит на стуле вальяжно и в тарелке ковыряется нехотя. Его юная жена обнимает округлившийся живот и смотрит себе под ноги.

— А мне камней в зубы?

Таддэус кривит губы, потому что у его брата слишком длинный язык и полное отсутствие такта.

— А тебе – камнем по зубам. Чтоб повод появился. Как считаешь, Алиса?

Тринадцатилетняя девчушка улыбается, а Тэдду её попросту жалко: совсем юную барышню в нежных мечтах о рыцаре выдали замуж за дикаря, который предпочтёт расшибиться о Готье Пэйтона на очередном турнире насмерть, чем хоть раз соврёт, что любит – или просто уважает.

— Тебе ли встревать в беседу, Таддэус, — Стефан вращает в руках кубок вина, но взгляд его ясен, трезв, а слова – как всегда сваливаются грузом правды на пренебрежение ответственностью, — размениваешь четверть века и о браке даже не помышляешь. Не хотелось бы обвинять родного брата в мужеложстве, но ты скорее женишься на собственной виверне, чем на женщине.

Его супруга Умбра, как и полагается многим северянам, в разговор даже не встревает. Содержимое тарелки интересует леди Ренквист больше, чем бессмысленная брань сыновей виконта на фоне уже решённой судьбы золовки.

— Мне нравится ход твоих мыслей, брат. Семеро одобряют подобные союзы? У какого из Богов мне попросить благословения на брак с виверной?

Парис почти захлёбывается в кубке, и с виду так и не скажешь – от смеха или от страха, что сейчас отец выставит Тэдда из-за стола и прикажет пару дней кормиться с желаемой наречённой и её семейством рядом – то есть, в компании Сисатрикс и рукокрылых сородичей. Стефан, кажется, закипает где-то внутри и собирается сказать что-то вроде «впредь не смей произносить подобных мерзостей за моим столом», но вспомнит, что пока что стол принадлежит не ему, а отцу.

— Перестаньте. Это не смешно, — Хизерис вытаскивает платок из воротника и решительно хочет покинуть трапезу, которая стала напоминать форменный пир стервятников, где в качестве падали – семейные ценности и единство, — я не помню Дамарис, но, кажется, вполне способна её понять – не так уж сложно решиться на побег, когда твои родные братья готовы перегрызть друг другу глотки. Алиса, ты не хочешь прогуляться по саду? — Хиза относилась к девочке лучше, потому что знала, что представляет из себя её своенравный близнец. Застав его свадьбу и полное равнодушие к супруге, она компенсировала это, как могла, — тебе полезно гулять чаще.

дополнительно:

● И завершают эту вереницу пиздокрылых уёбков представители редкого генетического феномена — разнополые близнецы Хизерис и Яннис;
● Из Хизерис растили леди для большого света. Янниса растили так, чтоб хотя бы стыдно не было. С воспитанием в обоих случаях слегка промахнулись;
● Оба-два — вивисекторы-укротители. Приручали детища своей семьи для самых разных целей. Метод кнута и пряника во всей красе — и кнут здесь употребляется не в переносном значении, а в самом прямом;
● В детстве они были очень похожи и внешне, и характером. До определённого возраста отец их путал. Росли с наследственным шилом в жопе, но у Хизерис шило с годами стало внутренним стержнем. С Яннисом таких метаморфоз, увы, не случилось;
● Символизм мы врубаем на самый максимум, у ребят даже виверны появились из одного яйца — Харум и Катейгис, сумеречные самец и самка. Крайне гордятся тем фактом, что летают на зверях из кладки виверны своего отца;
● В 15 лет Яннису, который жениться отказывался наотрез, виконт поставил условие — брак или гвардия. Яннис выбрал брак и женился на аристократки с острова. Хизерис отдали замуж в соседнее королевство чуть меньше, чем через год;
● Мо-о-можно упомянуть королевство в биографии очень вскользь и не продумывать его детально, но, как факт: Хизерис пробыла в браке почти 6 лет, визиты домой были, но не настолько частыми, насколько хотелось бы. Она должна была кануть в Пустоте — можно сказать, что Хизе повезло в каком-то смысле. Отец сильно заболел и она прилетела на Дагорт с мыслью о похоронах родителя, а похоронила супруга и его семью, которые не успели прибыть в Дагорт до того, как над островом встал купол;
● Яннис никогда не любил свою супругу, а ребёнка для успокоения виконта обеспечил юной девочке быстро — у него есть десятилетний сын, который растёт и воспитывается на Драконьем Уступе. К мальчику он пытает отцовскую любовь и гордится им. Бедняжка Алиса скончалась на вторых родах — может и к лучшему, мужем Ян был ужасным;
● Бляха, ребята, я вам любовный фронт расчищаю как могу — скажите мне потом «ебать ты ферзь, братан, спасибо большое» за то, что я вас не подстрекаю совершать грех прелюбодения. Так что по игре можно по-настоящему влюбиться, жениться, выйти замуж, страдать и всё вот это вот;
● Посмотрите там в акциях выше, кто у нас уже есть. Тыкните и посмотрите. Коротко по отношениям. Со Стефаном и всех всё сложно, у Янниса — особенно сложно. С Парисом у всех всё замечательно. С Тэристисом у всех всё стабильно — обнять и плакать, за ногу держать, когда он решает нырнуть в очередную дыру во имя святой науки (или в очередном порыве тоски со скалы головой вниз). А с вами лично порешаем, коль придёте. И деталей накинем. И что-то можем поменять. И вообще...

связь: для начала — гостевая.

Отредактировано Thaddeus Rehnquist (2025-11-26 21:02:09)

ХОЧУ УВИДЕТЬ ДВУХ МАСТЕРОВ СВОЕГО ДЕЛА

фамилия, имя: Тео «Кукольник» Синдель и Закария «Часовщик» Урмагер; возраст: 30+ | ~300

Reverse 1999 | The Magnus archives Shamane | Jonathan Sims

[indent]Среди узких переулков торгового квартала Мориона, за витиеватыми вывесками, лоточниками с глинтвейном и мастерскими, где правят обувь и подгоняют манжеты, спрятана небольшая мастерская — «Сердце и Стрела».
Кто-то идёт туда за тростью. Кто-то — за игрушкой для племянницы. Кто-то просто чтобы постоять у витрины, за которой аккуратно кланяется плюшевый заяц с деревянным сердцем. Рядом с ним всегда что-то новое: медвежонок с латунными лапками, ветряная кукла с глазами-линзами, птичка, хлопающая крыльями. Если приглядеться, можно заметить: игрушки двигаются. Незаметно — чешут щёку, если рядом зевают, склоняют голову, когда кто-то задерживает взгляд.
[indent]Все знают, что заведуют им двое, и если спросить про игрушки:
[indent]Кукольник скажет, что это случайность. И улыбнется. Он всегда улыбается — так, как улыбаются те, кто не хочет объяснять.
[indent]Часовщик рассеянным жестом поправит монокль на глазу и пригласит зайти внутрь.
[indent]Иногда люди тихо шепчутся, мол, один из них умеет оживлять вещи, а другой — останавливать время. Но никто не торопится задавать такие вопросы. Особенно тем, кто чинит не только кукол, но и людей — создавая протезы, аккуратно, точно, словно возвращая телу возможность снова стать своим.

---

[indent]Тео «Кукольник» Синдель

[indent]Иногда дети, впервые попадая в лавку, думают, что Кукольник и есть её хозяин. Он смеётся — и не ругается. Он всегда смеётся. Даже когда пальцы дрожат от бессонной ночи, даже когда взгляд выдает усталость, слишком плотную для его возраста.

[indent]Тео умеет быть добрым. Не потому что не сталкивался со злом, а потому что однажды выбрал не быть ему подобным. В магазине он делает игрушки: мягкие и лужёные, шелковые и скрипучие, с подвижными ушами и глазами, полными странной нежности. Дракончики с шевелящими хвостами, куколки, кивающие в ответ на имя, лошадки, что качаются едва заметно — сами по себе. Он говорит, что игрушки остаются с теми, кому не хватило детства. А ещё — что они умеют ждать.

[indent]Тео — человек, которому легко верят. В его руках материалы ведут себя так, будто с самого начала мечтали стать кем-то — совомедведем, вороном, человеком. Не с помощью магии, а лишь за счёт точности, терпения и умения представить желаемую форму. Потому что каждый протез, каждая игрушка — это шанс кому-то вернуться к тому, что казалось потерянным. Не обязательно прежнее тело. Иногда — прежняя смелость. Прежняя походка. Прежний смех.

[indent]Тео собирает конструкции с точностью скульптора. Гибкие суставы, подвижные пальцы, лёгкий, но надёжный каркас — всё продумано до мелочей. Он создаёт протезы, в которых важна не только прочность, но и удобство, ритм, вес, ощущение возвращённого контроля. Чтобы пальцы сгибались естественно. Чтобы колено не подводило на лестнице. Чтобы человек, впервые сделав шаг, не чувствовал себя чужим в собственном теле. У Тео глаз мастера и редкое чувство меры. Рука знает, где остановиться, а голос — когда сказать:
[indent]— Всё будет работать. Проверено.

[indent]Проверено. Он говорит это так, будто уже видел. И иногда кажется — действительно видел. Люди шепчутся, что Кукольник умеет заглянуть на пару минут вперёд — не в жизни людей, а в судьбу вещей. Что он может знать заранее: пойдёт ли ребёнок, которому собрали новое бедро, в этом месяце в школу.

[indent]Он сам об этом, конечно, молчит. Просто время от времени даёт советы, которые почему-то сбываются.

[indent]Он из тех, кто умеет быть рядом. Тихо и ненавязчиво, или, наоборот, громко и весело. Спокойно работает и в шуме, и в тишине. И вообще, кажется, всегда оказывается ровно тем, кем нужно — если не требовать от него объяснений.

[indent]Он поддерживает Часовщика. Убирает за ним чай, когда тот забывает, что его налил. Приносит еду, когда тот снова живёт на табаке и кофе. Не задаёт вопросов, когда дрожат чужие пальцы, но отвёртка всё равно лежит в руке. Иногда говорит «мы» вместо «я», когда речь идёт о протезах: «Мы подточили шарнир чуть глубже, должно сгибаться мягче. Мы проверим утром.»

[indent]Часовщик не возражает.

[indent]У Тео сильные руки и уверенный голос, но иногда ночью он садится в мастерской и смотрит, как дёргается у потолка одинокая игрушечная летучая мышь. Он думает о Пустоте. О том, что сделал недостаточно. И продолжает делать — ещё одну игрушку, ещё один протез. Потому что остановиться — значит предать собственную память.

[indent]Пустота забрала у него жену и детей. Это знают те, кто знал Тео раньше. А теперь — просто не спрашивают. Он не избегает тёмных разговоров, просто умеет быть ярче их. Часовщик иногда называет его голосом настоящего. Сам Тео только улыбается — мол, он просто лучше слышит людей, чем себя.

---

[indent]Закария «Часовщик» Урмагер

[indent]Никто не знает точно, сколько ему лет. На вид — немного за сорок, но взгляд выдаёт больше: усталость, неуместную осторожность, ту сосредоточенность, что не рождается без столетий наблюдений. А если посмотреть на него внимательно — в жестах будет что-то неуловимо старомодное, слишком выверенное. Словно каждое слово он уже говорил, но теперь хочет подобрать его иначе. И ещё: он всегда немного опаздывает в разговор — не из-за рассеянности, а потому что размышляет чуть дольше, чем принято.

[indent]В прошлом — аристократ. Он знает, как держать бокал, как вести разговоры и как избежать чужого назойливого внимания. Его учили манерам, философии, языкам, политике, а он — сам — выбрал механику. Не боевую, не громоздкую, а точную. Тонкую. Ту, что требует терпения и внимательности, до рези в глазах, до боли в напряжённой спине.

[indent]О прошлом он не говорит. Не скрывает, но будто и не помнит. Всё было где-то в другом времени, в другом механизме, в котором сорвалась пружина. Теперь он делает часы. Не просто красивые — живые.

[indent]Те, что не отстают даже в море. Те, что учитывают частоту пульса владельца. Те, что словно знают, когда им остановиться.
Именно он отвечает за точную настройку протезов: за то, как двигается палец, как сгибается сустав, как перекатывается шарнир. Его работа не видна глазу, но чувствуется в каждом движении тех, кто носит его творения.

[indent]У него тонкие пальцы. Иногда дрожащие — когда он без дела. Но за столом, под лупой — он как будто становится другим. Сконцентрированнее. Будто под его ногами щёлкает маятник, отмеряя ритм руке.

[indent]Мастерством рунного дела овладел поздно. Слишком поздно, когда разум уже был подточен постоянными попытками понять нечто, что не поддаётся рассудку.

[indent]Он тянется к рунной плоскости с опаской, почти с извинением. И работает с ней как с капризным музыкальным инструментом — не навязывая, а уговаривая.

[indent]Он работает так, словно со временем научился слышать мир иначе: слышать, как должна звучать правильная руна. И тогда он берёт за основу не знание, а ощущение. Редко ошибается. Почти никогда не повторяет.

[indent]Он не говорит о семье. У него их двадцать две — каждая в виде часов. Настенных, карманных, наручных, встроенных в мебель и пружинящих внутри музыкальных шкатулок. Все заведены на разное время. Все живут своей жизнью. Он смотрит на них, как лекарь считает пульс под пальцами — стараясь уловить, не прячется ли где-то сбой. Утром он проверяет, какие пошли вперёд. Какие отстают. Какие, быть может, начали спешить — и значит, что-то изменилось.

[indent]В лавке он бывает нечасто. Чаще — в мастерской за перегородкой, где под потолком свисают гирлянды из шестерёнок, шурупов и прочих деталей, витающих на тонких проводах, как стая причудливых птиц. Но если выходит — то не просто так. Например, чтобы взять у ребёнка сломанную деревянную птичку и сказать:
[indent]— Она пыталась лететь. Видишь, как у неё перо сбилось? Но теперь будет петь по-настоящему. Надо только дать ей немного времени.

[indent]Никто не называет его безумным вслух: забывчивым — да, рассеянным — пожалуй. Каким угодно. Но стоит поймать на себе его взгляд — тяжёлый, тёмный, как будто под зрачком таится глубинная память — и любые обвинения прилипают к языку, не решаясь быть произнесёнными. Он просто знает слишком много. Просто не укладывается в привычные рамки.

[indent]И ещё — он слушает. Не ушами — пальцами, воспринимая мир через прикосновение. Слышит, как звенит пружина под кожей. Как трещит под нагрузкой механизм в колене. Как сдвигается зубчик, когда кто-то входит в лавку с разбитым сердцем и согнутой спиной.

[indent]Он не верит в бессмертие.
[indent]Он верит в точную настройку.
[indent]И в то, что любой механизм можно починить — если понять, на что он был рассчитан.

---

[indent]Добро пожаловать в мастерскую Часовщика и Кукольника.
[indent]Они работают в разных ритмах, но удивительным образом подстраиваются друг под друга. Один отвечает за точность. Другой — за то, чтобы в этой точности можно было двигаться без боли. Они почти не говорят о личном, но могут часами спорить о том, должен ли протез повторять старую походку — или учить новой. Если кто-то услышит их через стенку, подумает: это братья. Или отец и сын. Или просто два человека, которые — по странному совпадению — не умеют быть поодиночке.
[indent]И всё же между ними расстояние.
[indent]Всегда чуть больше, чем нужно. Как между курантами и маятником.
[indent]Как между сердцем и стрелкой.

---

дополнительно:
♦ Часовщик — мастер рун, осознавший свои способности слишком поздно. Хотим увидеть человека, который не справляется с грузом прожитых лет и медленно сходит с ума. Вот только куда ведет его дорога безумия?

♦ Тео — получил клеймо Мнимого: он может заглядывать на пять минут в прошлое и будущее, что и использует для своей работы, чтобы убедиться, как будет работать протез или механизм. Вот только чем он заплатил за это клеймо? Собственной рукой или чем-то большим? В другом варианте у Тео была руна оживления, позволяющая, собственно, оживлять свои творения. Вы можете выбрать тот вариант, который вам больше нравится.

♦ Персонажи абсолютно независимые, между ними могут быть любые отношения — главное сохранить это партнерство и веру друг в друга. А уж только этим ли ограничивается, и куда приведет — все в ваших руках.

♦ Если вы еще не поняли, оба два — в данный момент живут в северном герцогстве и делают одни из лучших протезов среди всех мастеров Дагорта.

♦ Понимаю, что на Шамана из Реверса может быть мало артов, внешность Кукольника можно сменить, например на gale из baldurs gate 3.

♦ Накурили вместе с @Thaddeus Rehnquist, очень ждем, без внимания не останетесь, есть даже кому новую руку сделать.

связь: пишите в гостевую, там заберем.

ХОЧУ УВИДЕТЬ СМИРЕНИЕ

фамилия, имя: никадор аквилий; возраст: 26-27 лет.

star wars anakin skywalker

— Так меня должны уважать или бояться? — И то, и другое, мой дорогой. И то, и другое.

Он занёс клинок над своим первым дезертиром, когда ему было десять. Мать вложила клинок ему в руки и сказала, что он должен сделать это — убить человека. Она говорила, что таковы законы Севера и что так должно, а рукоять в его руках ходила ходуном, будто он был листом в осенний шторм. Всю дорогу домой его тошнило, но урок он усвоил: если не ради того, чтобы заслужить уважение своих будущих подданных, то хотя бы ради одобрения матери.

Она говорила, что он слишком похож на своего отца: то же лицо, те же глаза, те же каштановые волосы, завивающиеся в кудри. Ему повезло — или нет? — унаследовать от своего отца и характер, и стремления. Он обожал путешествовать с отцом или матерью на оружейные мануфактуры, а к восьми мог сам собрать ружьё, имея инструкции лишь в своей памяти. Его отца называли гением, первопроходцем в оружейном деле — хотя с годами тот растерял былую страсть.

Должно быть, сказалось то, что у него почти не оставалось времени творить. Его отцу нужно было контролировать бесперебойную работу мануфактур, а то оружие, что он конструировал, предназначалось для производства «на поток». В юношестве, когда он доказал свою состоятельность в вопросах инженерного мастерства, ему стали поручать заказы — те, что их дом выполнял для других аристократов в частном порядке. Раньше этим ведал его отец, но поняв, что он вполне может справиться и с чертежами, и с выбором материалов, и со сборкой, тот ограничился лишь проверкой результата — контролировал, чтобы вышедшее из-под его рук оружие соответствовало стандартам дома.

Он знал, что мать в его отношении сожалела о многом (пусть и искренне его любила), но больше прочего — он это чувствовал — ей не нравилось, что он вырос таким же податливым, как отец. Он никогда не мог с ней спорить, так и не научился быть настоящим лидером, так и не добился того, чтобы его боялись. И даже тогда, когда кто-то падал на колени в ужасе, то был ужас не перед ним самим, а перед монументальной фигурой его матери, высящейся за его плечом.

Он стыдился того, что она никогда не позволяла себе произнести, что разочарована им. Она говорила: «ничего родной, я разберусь» и перед рассветом её вооружённый отряд выезжал за крепостные стены, чтобы разобраться со всей грязной работой. В настоящем бою, тет-а-тет со смертью его ждала только погибель, потому что богом он был лишь в стенах кузни.

Он провожал её и встречал, он облегчённо вздыхал, когда она брала на себя переговоры. То было истинным малодушием, но он был рад, что на его долю выпадает ровно столько работы, сколько он сможет осилить. И глядя на то как его мать стареет он начал задумываться о том, что же станет, если в один день они предадут её тело огню. Кто тогда прикроет его спину? Кто будет держать их земли в железном кулаке?

совсем немножко подробностей • итак, по лору Никадора образно можно назвать «маменькиным сынком», но не нужно путать его с этими избалованными утончёнными юношами, у которых от одних только объятий может переломиться шея; Никадор — кузнец, оружейник, гений и новатор, да, он бесполезен во всём остальном, из него никудышный лидер и он счастлив до одури что домом по факту управляет мать, пока он может заниматься любимым делом. • женат на даме из побочной ветви Атерниев, в связи с чем у Аквилиев образовывается династический союз с сюзереном. Брак не по любви, оба — скорее деловые партнёры. Есть ли у Никадора дети — можно обговорить. И его ориентация (как и наличие любовников) вообще-то может быть любой, это браку не помеха. • Никадор, если по тексту это уловить не получилось, точная копия отца вплоть до мелочей и с отцом он был ближе всего, а потому очень скорбит — его отец сгинул в Пустоте на начало катастрофы. • у Никадора есть брат-восьмилетка, который стал новым любимчиком матери. На этом можно завязать идею «отказаться от титула и передать ему правление» или сюжет, в котором гордость Никадора задета и отношения с братом складываются сложные. • насчёт остального договоримся, мама любит, мама ждёт.

связь: гостевая.

ХОЧУ УВИДЕТЬ МОЮ ДРАГОЦЕННУЮ СУПРУГУ      

фамилия, имя: эвита маттер или на ваш выбор; возраст: 28.

ведьмак / спящая красавица / песнь льда и пламени / любая на ваш выбор йеннифер / аврора / элия мартелл / любая на ваш выбор

Леди Маттер – женщина исключительно разумная. За столько лет брака ее муж мог бы это понять, не будь он сам самовлюбленным, исключительно неразумным ослом – даром, что ученый. Но от леди Маттер вы таких слов не услышите: она хорошо воспитана.

Пока менее разумные девушки боролись с ветряными мельницами: размахивали мечом, седлали виверн, охотились на еретиков… юная леди (тогда еще не Маттер!) вместе с матушкой и старшими сестрицами выбирала жемчуга. Каждый вечер отец просил их почитать ему вслух, спеть или сыграть на арфе, и юная леди с радостью демонстрировала свои музыкальные таланты, вкус, очарование, Семеро знают что еще. Сестрицы лопались от зависти. Отец вез ей самые яркие, щедро отрезанные саттрийские шелка с севера.

Не меньше танцев на столичных балах юная леди любила приятную прохладу в тени виноградных листьев, куда слуги выставляли обеденный стол в жаркие летние дни. Ей нравилось сладкое вино, хорошее мясо, свежий мягкий сыр и запах душистых чужеземных масел, которые отец привозил с большой земли.  Ее радовали визиты милордов (особенно красивых, особенно молодых!) в поместье: отец тогда просил что-то исполнить, а юная леди краснела и трепетала от удовольствия под чужими взглядами.

Отец сосватал ее за человека, который находил балы скучными, был неразговорчив, едва ли мог оценить прелесть кружевных манжет, вышивки жемчугом или тонкой росписи шелка. Да и весь он казался юной леди каким-то нескладным и неладным. Не то, что королевские гвардейцы, сплошь красавцы!

– На хорошем счету при дворе, к тому же, неприлично богаты для виконтов, – сказал отец про ее новую семью. – Ты станешь виконтессой. Разве это не лучше жены гвардейца?

Юная леди была вынуждена признать, что отец прав. Если виконтесса – лицо и украшение своего дома, то она могла бы стать самой блистательной из жемчужин.

связь: приходите в гостевую или сразу в тг @bububbl.

ХОЧУ УВИДЕТЬ РАЗБОЙНИЦУ - САМОЗВАНКУ

фамилия, имя: Ирен. маркиза Бернадет Иренис Адели де Ренье ; возраст: 23 - 25 лет

shingeki no kyojin sasha braus

Не все сказки начинаются одинаково хорошо. Не всем везет родиться принцами и принцессами, маркизами и баронами. Иногда случается так, что ты простая девчонка, родом из деревеньки на южных окраинах острова, название которой никто не помнит. Ваша семья даже не имела фамилии. А может тебе её не сказали? Так или иначе, всю свою жизнь ты была Ирен. Просто Ирен. У тебя пять братьев, три сестры, а отец, протертыми от мотыги мозолями избивает твою маму, или мачеху? Кто знает, насколько крепки семейные узы и нерушим брак, данный перед ликом семерых в крестьянской семье? Одно ты, девочка моя, усвоила наверняка: многое решается насилием. Отец подчинил мать, потому что она была слабее. Те люди, что заявились к вам в дом к позднему вечеру раннего месяца бурь, были сильнее твоего отца. Ты помнишь как острое лезвие с легкость скользнуло по его глотке. То, о чем ты мечтала, было сделано руками других. Может они пощадили лишь тебя, увидев в глазах ту первобытную дикость, с которой ты бросился к ножу, чтобы добить хрипящего в предсмертной агонии отца? Ирен, ты всегда была девочкой сообразительной, беспринципной, что делать. Для того, чтобы выжить.

Ты убеждена: твоя судьба не ковыряться в земле или раздвигать ноги перед таким же грязным кметом. Нет, никто не удержит в клетке дикую птицу. Вгрызаясь в стальные прутья, ты выберешься на свободу, возьмешь то, что считаешь своим.

Они называли себя «Совомедведями». Их лидер, Бенджи, приметил тебя, усмотрел таланты, и конечно, как в самой настоящей, плохой сказке, возжелал твоего тела. Невелика цена за то, чтобы научиться. 

Обаятельная вертихвостка, хитрая как лиса. Кто же не поверит этой милой девчушке? Дело было за малым: отвлекаешь торговцев, пока твои их чистят. Уже через год тебе стали доверять. Через два года ты увидела золотые монеты в своих руках. Через три вы ограбили богатый обоз на тракте, а ты метким выстрелом всадила кучеру стрелу меж глаз. Вы пили, веселились и любили друг друга. А потом ты, со слезами на глазах, взмолилась, что тебя похитили, заставили совершать все эти мерзкие поступки. Ты улыбалась, глядя как некогда дерзких «совомедведей» гвардейцы ведут на виселицу. Особенную радость ты испытала, созерцая трепыхающееся в конвульсиях тело Бенджи.

Ведь Ирен умная девочка. Она знала где банда прячет все награбленное. Ты стала действовать одна, лишь перечисляя скромный процентик гильдии воров, с которой свел тебя покойный Бенджи.

И вот, обретя славу в узких кругах, ты, ныне известная как Сипуха, получила в свои воровитые руки заказ, который многие твои коллеги по ремеслу сочли слишком эксцентричным. Пробраться в архив и выкрасть договор на поставку пороха и кремневых ружей. Дело государственной важности, но ты, Ирен, всегда чувствовала возможности. И не прогадала. Тебе удалось выполнить заказ, получив изрядную сумму: но главное сокровище ты прикарманила для себя. Бенджи  не зря учил тебя читать. Документы некой семьи Ренье. Не поскупившись приплатить знакомому ученому, ты выяснила, что маркизы Ренье - род, вымерший 80 лет назад, но сохранивший владения, что отошли в руки короны.

Мне не надоело повторять, насколько же ты сообразительная, Ирен. Вернее сказать, маркиза Бернадет Иренис Адели де Ренье, наследница поместья и всего состояния, род которой сохранился по линии твоего отца, что  передал  тебе знание на смертном одре. Конечно, были те, кто знали правду. Но кто допросит мертвецов?

Пустота для большинства трагедия. Катастрофа. Но для предприимчивых это возможность. Тебе удалось сколотить новых «Совомедведей» под своим крепким руководством. Ведь обещания титулов и земель, ничем не подкрепленных, но сладких, для многих являются достаточной мотивацией крепкой лояльности. А уж почему маркиза грабит беженцев, да заставляет вас делать то же самое, вопрос второстепенный.

Виндхэм был золотой жилой в руках короны. Теперь же это золотая жила в руках разбойников. Неудивительно, что ты, маркиза, осела именно там. Дело за малым: укрепить банду и быть может, даже привлечь на свою сторону жадных до богатств и славы обедневших баронов?

Дополнительно:

- Имя, элементы биографии, возраст и прочее можно изменить, хотелось бы оставить только концепт персонажа и сашу

- Если заинтересует, я с радостью помогу написать заявки на совомедведей в дальнейшем и подробнее распишу лор банды

- Заявка скорее хочу видеть, чем нужные, но игру придумать вполне себе возможно!

связь: @renzoshi

Отредактировано Diego d-Arcourt (2025-08-13 12:47:09)

ХОЧУ УВИДЕТЬ СТАРШУЮ СЕСТРУ

фамилия, имя: Одетт Квислинг; возраст: 28.

на твой вкус, можно рассмотреть рейниру. главное — она должна быть светловолосой или беловолосой

Твоя жизнь никогда не была сахарной, хоть ты и являешься любимой дочерью четы Квислингов. Так вышло, что ты слишком рано начала видеть истинную суть вещей, невзирая на бесчисленные попытки окружающих людей спрятать правду за выдумками и ужимками. В восемь лет ты понимала, что Вигмар злится, потому что мама с папой не обращают на него внимания, а Милош витает в облаках потому что ему это позволено. Понимала, но не вмешивалась, так как предчувствовала, что некое загадочное Равновесие Мира нарушится, стоит тебе попытаться вершить чужую судьбу.

Наставница требовала от тебя высоких навыков шитья, и ты старательно шила, вызывая похвалу и восхищение. «В тебе определённо кроется особый талант, Одетт!», «Из тебя выйдет очень прилежная и старательная жена». В одиннадцать ты поняла, что бытие прилежной женой вовсе не то, чего ты хочешь от жизни. Такое существование во многом могло тебя ограничить, и тебя это раздражало. Больше всего ты ненавидела чужие попытки остановить тебя — будь это тяга к знаниям или жажда освоить новый навык. «Девушки не должны махать мечом, Одетт. Война — воинам, а женщинам — мир и создание новой жизни». Мама пыталась ограничить тебя, потому как сама была ограничена. Ты старалась на неё не сердится. Но твоё упорство рождало бесконечные споры с семьёй.

Ты долго обдумывала план побега. Ты готовилась. Изучала медицину. Родители не сильно ругали тебя за то, что ты вечно торчишь в библиотеке. А потом на рынке подвернулась удачная возможность помочь незнакомцу. С тех пор ты начала посещать местную общину, которая предоставляла еду и лечение беднякам. Для родителей ты выдумывала всё новые и новые отговорки. Тебе удалось внушить им твоё притворное желание стать лучшей невестой Дагорта. Каково же было их удивление, когда ты ушла из дома в приют инквизиторов, чтобы помогать лекарям.

Там ты познакомилась со множеством новых людей, которых ограничивали уже другие рамки, и всё же жизнь их обладала пленительной непредсказуемостью и проходила бок о бок с божественным. Ты чувствовала с ними родство. Примерно тогда же ваши отношения со священником в местной церкви Семерых переросли в дружеские (хотя он явно питал к тебе более глубокую симпатию), вы провели не один вечер в беседах о вечном, именно ему — первому и единственному — ты рассказала о своём особом чувстве Равновесия Мира (всё что случается — должно случится), и именно он впоследствии, став капелланом, поспособствовал твоему назначению настоятельницей храма, за что ты ему бесконечно благодарна.

С мало знакомыми людьми ты ведёшь себя отстранённо, возвышенно, будто заранее знаешь исход всех вещей. Тебе легко принимать точку зрения наблюдателя, абстрагируясь от личных переживаний, именно поэтому ты так преуспела в медицине. Однако с близкими ты оживаешь, позволяя себе и смеяться, и упорствовать, и злиться. Ты отнюдь не железная леди, хотя с таким подходом к жизни явно способна пережить всё, что угодно.

---

Что ещё:

☼ По поводу отношения к религии решай сама. Ты вполне может верить в богов, учитывая твоё чуткое восприятие реальности, или же как настоящий учёный сомневаться в них и идти церковным путём из каких-то иных соображений.

☼ Нейтральный нейтралитет. Можешь сделать больно, не моргнув и глазом, если это необходимо ради исцеления, можешь переступить закон, если на то есть свои причины. Однако при принятии решений тобой правит не столько эгоизм, сколько собственное понятие о правильности и справедливости.. хотя, подождите, это ведь тоже в каком-то смысле эгоизм.

☼ Ты хорошо сражаешься. В детстве ты управлялась с луком лучше Вигмара и бегала быстрее. Вообще физическая активность — это твоё хобби, поэтому скорее всего ты тренируешься в какой-нибудь недалёкой лесной чаще пока никто не видит. А что? У всех есть свои секреты.

☼ По поводу отношений с Вигмаром лучше уточнять в личке, люблю выстраивать какие-то детали на ходу. В целом в детстве мы хорошо общались, охотились вместе и разыгрывали прислугу, но когда нужно было защитить Милоша ты была непреклонна. В какой-то степени я тебя боялся, впрочем боюсь и сейчас. Родители после твоего предательства семьи (они надеялись на какой-нибудь выгодный брак) разорвали с тобой общение, но Милош и я в тайне продолжаем вести с тобой переписку. Учитывая появление у меня метки Сущности будет интересно посмотреть на развитие наших с тобой отношений. Вообще это довольно гибкий концепт, который можно увести в любую сторону. Будет интересно как повоевать против тебя и инквизиторов на твоей стороне, так и принимать твою помощь в сокрытии от церкви.

связь: тг @pirofiro.

за графику спасибо @Weaver ♥

Отредактировано Vigmar Quisling (2025-09-12 23:46:54)